В отряде у меня – сорок с чем-то детей от семи до десяти лет, сам лагерь только что куплен какой-то фирмой, старый такой советский лагерь…
Вокруг – непроходимый лес, на территории – невиданные нами доселе тучи комаров, а на дорожках – застывшие с тех ещё советских времён фигуры белых пионеров… Все они уже были инвалидами, хоть некоторые ещё держались за свои горны — зрелище, скажу я вам, не для слабонервных… Вот белый однорукий пионер приложил горн к губам, но на месте носа у него дыра… А вот белая пионерка присела на корточки и смотрит на своё ампутированное запястье (там должна была быть рука с книгой)… Белый мальчик обнимает глобус, галстук есть, а головы – увы… Ну и весь этот апокалипсический парад завершал весёлый каменный коричневый олень. Он бодро поднимал рога в небо и трубил пионерские песни. Пионеров дети побаивались, на олене сидели всем отрядом — даже на рогах. Олень был несокрушим.
Корпуса тоже были тех ещё, советских времён — деревянные, с двумя большими палатами для девочек и для мальчиков. Рядом каморка для ночлега воспитателей и вожатых. Во время дождей корпус отсыревал и бельё становилось противным и влажным.
Деревянный дабл на улице, с дыркой посередине, как водится. Шпингалет вечно оторван, поэтому приходилось во время процесса держать ручку двери, чтобы кто-то не зашёл. Но если всё-таки кто-то дёрнул на себя дверь, дабы проверить, есть ли кто в туалете — то ты вылетал ему навстречу вместе с дверью. Поэтому во время процесса приходилось не только держать дверь, но ещё и петь.
Еды на первой смене почему-то не хватало, или до нашей тундры с каменным оленем трудно было доехать. Дети ходили голодные и без конца тырили в столовке хлеб. Из-за плохого финансирования воспитатели и вожатые были лишены полдника.
Помню, я жутко простыла — лежала в своей отсыревшей каморке с температурой 39 и дрожала от холода — лазарета в лагере тоже не было. Для моих девчонок-вожатых это была проверка на прочность – детей нужно было всё время организовывать и разучивать с ними какой-нибудь гопак, иначе они просто сваливали за территорию лагеря или стояли на голове, ногами бросаясь подушками.
Однажды дети никак не хотели засыпать, шёл дождь, было темно, где-то неподалёку мистически мерцали фонари. Я сидела с ними в палате и рассказывала им на ночь сказку.
— А мы боимся ночью в туалет выходить, — сказал один ребёнок. — Потому что по ночам оживают белые пионеры и ходят по лагерю…
Кто бывал в пионерских лагерях, тот, конечно, помнит эти холодящие кровь истории, связанные с идеологическими скульптурными украшениями. В пионерском лагере «Дружба», например, была такая легенда…
ПРИТЧА О КАМЕННОЙ БАРАБАНЩИЦЕ
Когда-то давно у центральных ворот лагеря детей встречали две скульптуры: Каменная Барабанщица и Горнист. Они были величественны и прекрасны, и трубили подъём и любили друг друга.
Но однажды ночью в Горниста ударила молния и разрушила его. И Барабанщица так сильно затосковала по своему Горнисту, что начала ходить по ночам по лагерю, колотить со всей силы в свой каменный барабан и искать похожего мальчика, дабы увести его за собой, превратить в камень, чтобы не скучно ей было одной стоять у ворот и охранять ворота в лагерь.
А если попадётся не тот мальчик, а тем более если девочка и без барабана, то она поймает этого мальчика или эту девочку, и... (далее было много версий о судьбе несчастных «не тех» детей) …
СИНИЙ ПИОНЕР
Лагерные страшилки передавались из смены в смену и из года в год, и обрастали ещё более леденящими душу подробностями. Помню, была ещё «страшилка» про Синего Пионера – про него, наверное, помнят многие. Этого пионера случайно удавили, повязывая ему на шее галстук (по другой версии его случайно вздёрнули при поднятии знамени на утренней линейке). Ну и с тех пор ходил Синий Пионер по ночам по лагерной территории и хрипел, вытянув синие руки перед собой с навсегда застывшим взглядом, и если кто увидит этого пионера и услышит его хрип, то, сами понимаете, что будет. Посинеете и до конца дней будете вот так же…
ПРИЗРАКИ И ТАПОЧКИ
Ещё была расхожая страшилка о том, что пионерский лагерь, в который вы попали отдыхать, стоит на месте, где раньше было кладбище, и, конечно, это место проклято, и ровно в полночь встают из земли призраки и ловят, и ловят всех, кто попадётся на их страшном пути, и тащат в подвалы и в подсобки, и прикапывают там, за столовкой, где мусорные баки…
А ещё были рассказы о Чёрной Женщине, Отравленной Конфете, Чёрных тапочках, Зелёных Тапочках, Сгоревших Тапочках и Перламутровых Тапочках с ужасными железными зубами….
Но вернёмся к моим не спящим детям.
Если честно, я и сама не была уверена в том, что наши местные Белые Пионеры после отбоя не ходят по лагерю – такие они были впечатляющие. Но детям нужно было придумать какую-то легенду, и лучше не очень страшную, чтобы они не сильно боялись и прямо сейчас после отбоя не завопили. И я её, на ходу конечно, придумала. Начиналась она таинственными словами: «ОЛЕНЮ НЕ СПАЛОСЬ…»
Подробностей я уже не помню, но дети так хохотали, что примчались мальчишки из соседней палаты и попросили рассказать эту легенду и им тоже. А то несправедливо.
Пришлось рассказывать и, отсмеявшись, заталкивать всех обратно в койки.
Вот такое, в чём-то жуткое, но, в общем, весёлое было время. На прощание дети мне написали записки, где-то они у меня хранятся в старых альбомах. Они писали: «Вы самый весёлый воспитатель в мире» и что-то ещё про «мываснезабудем». Но я уже и сама, к сожалению, многое забыла, как и лица и имена этих детей. Но весёлого оленя и белых пионеров я уже точно не забуду никогда.
