где качаются тени, а цифры – следы от комет,
надо мной, надо всеми – оно может быть только над –
в первый миг и в последний, а, впрочем, последнего нет.
Как и первого нет –
его нет –
это знает любой,
это всё непрерывно, как дождь и воздушный поток,
и качает младенца внутри этот шар голубой,
и выносит волною на жёлтый горячий песок.
Это всё непрерывно и солнце уходит за край
белых гор, чтобы снова вернуться на те же круги,
– Мама, кто я? Я больше не рыба?
– Плыви, вспоминай.
Слушай древние горы и музыку синей реки.
– Мама, где я?
Лучи меня ранят, как будто стекло.
Или сам я – стекло, отражаю начало пути…
Я бы всё рассказал, но не знаю ни звуков, ни слов.
Эти слёзы и плач – по тому, что уже не найти.
Только ритм и биение пульса в предутренней мгле.
Только шелест волны, как напевы далёкой любви…
– Мама, где я, скажи мне?
– Ты здесь, ты уже на Земле.
Видишь, солнце выходит?
Да высохнут слёзы твои.
