Грохнулся он вместе с горшком, прокатившись сначала по компьютерному столу и изрядно там наследив, а затем совершил посадку на пол, усыпав пространство маленькими чёрными комочками.
Не знаю, что с ним такое случилось: ночь он, в отличие от меня, провёл спокойно, шампанского никто в него не лил (да и не было), а звать его полетать никому бы и в голову не пришло, потому что выговорить фразу
«Аглаонема Варбурга, пойдёмте пожужжим»,
с утра не представляет никакой возможности. В сложном этом названии скрыто гораздо больше, чем просто имя – здесь целая судьба, граничащая с медицинским диагнозом.
По всему выходило, что спокойное лежание с книжкой на пузе отменялось, и надо было брать пылесос, тряпку и сказать ещё не окрепшему организму «цыц!», разобравшись с руками, ногами, проводами и розетками.
Сие есть злой хозяйский рок – ничто так не затягивает, как ремонт и уборка. Ремонт, это глобально, это омут - если вы когда-то связались с ремонтом, то он навсегда может стать полноправным членом вашей квартиры.
(Так у меня уже второй год стоят в углу обои для другой половины комнаты).
Уборка менее катастрофична, но, задумав потратить на неё полчаса, тратишь почему-то три – по крайней мере, у меня выходит именно так. И тут день почти насмарку, а ещё этот грипп…
Болезнь случилась со мной весьма странная – никаких простудных симптомов, а только высокая температура с бесконечными приступами рвоты и больная голова, которую хочется отвинтить и жить от неё отдельно.
Пришедшая участковая, посмотрев на меня с подозрением, таблеток никаких не прописала, мотивируя тем, что это бесполезно – всё равно стошнит.
- Это вы, наверное, в самолёте вирус подхватили, - резюмировала она бодро и добавила: - а Хренова уволили, вот ведь…
- Ага, в Космосе, - хотела ответить я про вирус и сочувственно вздохнула по поводу врача: - Раз так - хреново, чё…
Больничный же она мне выдала почти на неделю и приказала лежать и не дышать на окружающих.
Ага, полежишь тут, когда Аглаонемы по комнате рассекают…
Но, надо сказать, что встряска непредвиденной уборкой подействовала на меня в некотором смысле положительно – я даже несколько пришла в себя и немного начала соображать – вполне возможно, что и смогу написать вскоре нечто вразумительное про Восток – если, конечно, снизойдёт на меня душеродительное состояние.
Сейчас же могу всего лишь констатировать, что Аглаонема спасена, водворена на другое место и вполне себе довольна в убранной квартире больного флегматика…
Вот она будет какая, моя Аглая, когда вовсе вырастет:
(о да, я избалованна цветами, а хочецца зефира и в майами…)