Люсёк, надо сказать, с юных лет фигуру имела совершенно не внушительную, мы с ней и по городу ходили, как говорящее знамя – она цеплялась за меня и реяла, так как её ветром колыхало и сбивало в сторону.
И вот как-то звонит мне Люсёк радостно, в желании поделится новым, откуда-то вычерпанным рецептом для похудения.
- Я уже и на базар сбегала, и всё купила! – орала она мне в трубку своим тренированным на сельских сценах голосом. – Сейчас принесу!..
Я даже обдумать её слова не успела, как Люсёк в дверь мою тарабанила, размахивая какими-то пакетиками.
- Вот, смотри!.. – затрещала она с порога. – Вот это «там» разводишь, вот это в «сям» добавишь, пьёшь по полстакана перед едой! Лишний вес как рукой снимет дня за три – я те гарантирую!..
(Что там за зелье дремучее было, я уже не помню, запомнила только, что одна трава называлась «шафран», и что разводить это всё надо было в молоке).
Вообще-то я Люська с детства во всех начинаниях поддерживала – понятное дело, что вместе во всякие истории влипать веселей. Но тут вдруг посетило меня какое-то несвойственное нам, суфиям, беспокойство.
- Люсёк, - говорю я, - А есть ли ещё люди на свете, которые по этому рецепту тело своё уменьшали?..
- Да не вопрос! – отвечает мне Люсёк так уверенно, как будто этой гадостью с детства питалась. – Мы с девчонками всей гримёркой решили худеть! Я почему-то подумала, что тебе тоже захочется!..
Люсёк унеслась, а я, попребывав в некоторых сомнениях пить или не пить, решила сначала приготовить ужин. Ну а к вечеру вообще забыла об этой траве и вспомнила о ней уже к вечеру следующего дня. Вспомнила, и решила сразу же позвонить и узнать, как там Люсёк со своими килограммами.
…Сначала трубку долго никто не брал. Затем в ней что-то затрещало и откуда-то издалека послышался слабый полуобморочный и до боли знакомый голос:
- Как хорошо, что ты мне позвонила… - почти шёпотом произнесла Люська. – Я всё никак до телефона доползти не могла… Скажи, а ты траву мою пить пробовала?..
- Да не успела ещё, - ответила я, догадываясь, что средство для похудения имело успех.
- И не пробуй, выброси его нахик! – прохрипела Люська. – Мы всей гримёркой второй день с расстройством живота сидим, и спектакль пришлось из-за нас на другой заменять, нам теперь выговор светит…
- Ну ты там себе ничего больше, кроме желудка, не повредила? – заботливо поинтересовалась я.
- О Боже!.. Что повредит роже после пожара в танке?! – выдохнула Люсёк и бросила трубку…