мы откладываем всю музыку и идём в соседнюю комнату кормить скрипача, поить его чаем и рассказывать ему всякие забавные истории, коих у нас с Костей и Андреем за большую музыкантскую жизнь накопилось с избытком. А вот уже когда в глазах Артёма опять появляются лучики - тогда можно продолжать творить и имровизировать...
Ну и вот всвязи со сьёмками этого самого Артёминого сериала мне и вспомнилась история,связанная с моим Люськом, когда она работала в одном из подмосковных театров...
...Почти все артисты, как правило, независимо от возраста, "забиваются" в базу данных студии "Мосфильм" в минимальной надежде, что когда-нибудь какой-нибудь ( а лучше замечательный ) режиссёр увидит их фотографическую карточку и воскликнет: " Ах, какой типаж, какой фас, какой профиль!.. Отведите, отведите меня к нему!.. Я хочу видеть этого человека!!!"... Но, как правило, "видеть этого человека" не хочет никто из тех, кого хочет видеть он, поэтому вариант остается один - подработать в пресловутой массовке...
Люську массовочная роль досталась серьёзная - в каком-то военном фильме она под звуки взрывов и кананад должна была проехать на телеге, запряжённой грязной худой кобылой, в рваной одежде, в бинтах и израненная. (Люсёк ещё предлагала стонать для достоверности, но ей сказали, что весь эпизод она проведёт, не приходя в сознание).
Около 6-ти часов Люська тщательно гримировали и наряжали во всякое рваньё - поначалу Люсёк даже пыталась выяснить исходное действие своего персонажа, да затем решила не нервировать ассистентов - создавалось ощущение, что о том, что происходит на площадке, не знает даже режиссёр. Уложив неузнаваемого Люська на телегу, под палящим солнцем её начали возить по дороге, на ходу подкидывая на кобылу, а заодно и на Люська, землю и грязь. Возили её очень долго, а режиссёру, видимо, этот эпизод нравился всё меньше и меньше - в конце концов он попросил прикрыть немощное тело раненого Люська наполовину мешковиной. Но так ему тоже не понравилось, и он попросил Люська как-нибудь повернуть поэстетичней. Эстетично повёрнутый Люсёк уткнулся мордой в сено и начал про себя матюгаться, так как гриму на лице было с килограмм и им теперь могло любоваться только сено. Но режиссёру и этот вариант по душе не пришёлся. Чертыхнувшись и плюнув, он приказал "закрыть всё тело с головой на хрен", быстро отснял эпизод и распустил труппу до завтра...
В итоге осталось вот что: в течение трёх секунд по заднему плану проезжает телега, в которой что-то лежит, покрытое мешковиной... И ведь никто и никогда не догадается, и нигде не напишут, что роль раненого трупа под рубищем на телеге совершенно гениально и по Станиславскому сыграла моя Люська.