"Фирма, в которой до переезда в Питер работала я и в которой все еще работает моя мама, на грани банкротства.
Огромная строительная компания, в которой более 22 тысяч сотрудников, десятки подразделений, филиалов, представительств, сложнейшие инновационные объекты.
Почему?
Олимпиада.
Ввязались в строительство не по доброй воле. И теперь никто не платит денег, потому что олимпийские объекты обходятся слишком дорого. И проще не платить. Всё равно в суд никто не подаст, а подаст, так не выиграет.
Никто уже не дает кредитов. Нечем расплачиваться с поставщиками, с подрядчиками. Нет даже денег на суточные командированным. Кое-как выплатили зарплату за 2013.
И как бы еще самим не остаться должным государству.
Государству, которое так просто может взять силой.
...Я разговариваю с немцем и совсем не могу объяснить ему, почему русские так ненавидят Олимпиаду, которая еще даже не началась.
Он не понимает. Что воруют, что у строителей жуткие убытки, что все обо всем врут.
Дело даже не в моем плохом английском. Человек просто не понимает, как так может быть.
И спрашивает, как мы тогда вообще тут живем.
А так и живем."
