А он считает опять до ста, и капли катятся по стеклу, а он и рад бы себя достать, но сам всё больше уходит вглубь. Ему не то чтобы всё равно, но на поверхности всё больней, и он куда-то идёт на дно, ему привычно на глубине.
Она строчит ему: «как дела?» и много важных и нежных слов, и капли прыгают у стекла, не успевая попасть в стекло, несётся поезд тадам-тадам, не остановишь, не развернёшь, а дождь не кончится никогда, на всей планете сегодня дождь.
А он не знает, куда, зачем, он забывает значенья слов, а телефон на гвозде, в плаще, а он не слышит её звонков. Застыло что-то в его груди холодным, ровным – часы стоят, он понимает, что он один, и принимает такой расклад.
Она себе говорит: «потом я дозвонюсь, нужно лечь и спать», она кладёт телефон на стол, затем берёт телефон опять, какой-то странный в душе сквозняк, да верить нужно ли сквознякам, а лучше сделать вот так и так, а поезд едет тадам-тадам.
Она не может понять, где он, она в сомнениях, как в плену, а он провалится в нервный сон и встанет утром, не отдохнув, а он устал от ночей и утр, но что придумать, не знает сам, а он не может ни там, ни тут, а поезд едет тадам-тадам.