«Я не боюсь быть открытой. Не боюсь бросить свое сердце. Топчите его, я подниму, вымою и вложу обратно. Я пришла к выводу, что от меня не убудет. Для меня это неопасно. Раньше я часто совершала одну и ту же ошибку – пыталась присвоить то, что мне не принадлежит. Как говорила одна моя подруга: ты из тех, кто раскрывает розы, когда они еще сами не распустились. Ну подожди ты – к утру раскроется бутон, а ты его – руками пытаешься. И он погибает.
У меня была одна страшная встреча с поэтессой – женой покойного Николая Рубцова. Которая убила его. Николай Рубцов был удивительным, замечательным явлением русской литературы. Но в жизни, говорят, он был человек неуживчивый, тяжелый. По пьянке гасил об жену сигареты. Она очень сильно его любила и все терпела. Не хотела его терять. Но в какой-то момент он переполнил чашу ее терпения. Я была секретарем правления Союза писателей, когда ко мне пришла она – пышная, белокурая русская красавица. Ее тюремный срок кончился, и она, плача, рассказала мне, как это произошло: «Я взяла его за горло, нажала, что-то хрустнуло, и я в ужасе поняла, что совершила непоправимое». Сама позвонила в милицию, но спасти его уже было нельзя, был сломан шейный позвонок. Я запомнила навсегда одну ее фразу: «Если бы я знала, что так получится, я бы лучше ушла от него». Это я рассказываю к тому, что если не дано быть вместе, надо иметь мужество уйти. Не надо пытаться соединить несоединимое. В таких ситуациях и рождаются трагедии. До некоторых пор я этого не понимала».
(из интервью с поэтом Риммой Казаковой МК, 2008)