Захожу в помещение, а там полки с разной-разной обувью. Но обувь меня не замечает, а продолжает жить своей жизнью – я слышу, как они все друг с другом разговаривают.
И одна красивая туфелька спрашивает туфельку из другой пары:
- Скажите, а Вы давно не были в Милане?
А в углу старый башмак стоит, ну такой уже изрядно потрёпанный жизнью, рабочий башмак. И видно, что его путешествие будет не в Милан, а на ближайшую помойку. И он тихонько подползает к красивой туфельке, смотрит на неё с любовью и слушает, что она говорит. А затем подползает к ней ещё ближе и обнимает её шнурками.
И я поняла, что руки ботинок, кроссовок – шнурки. Они ими обнимаются, держатся друг за друга, они сплетаются и разлетаются в разные стороны. И старый башмак осторожно привлёк к себе туфельку, прижался к ней, а затем отпустил её и пополз к выходу. Он уходил навсегда, и это было понятно.
Я никогда не видела, как плачут туфельки.
Это можно увидеть только во сне.