Он приезжал ко мне ото всюду, всё время с гитарой, со спутанными волосами и кучей идей и рассказов. Иногда привозил с собой какой-то народ, художников, музыкантов. Мы пели на кухне, ночевали они у меня на полу, много говорили, менялись книгами, гуляли где-то в поле, рассказывали сказки маленьким Але и Эле, много смеялись.
Когда-то казалось, что жизнь бесконечна. Мало того, мы были настолько беспечны, что думали, что это всё – и здоровье, и песни, и молодость, и небо, и наша любовь – навсегда, что это уже невозможно отнять или выкинуть. Талантливого красавца Бахмута было жалко до боли – но здесь, вот именно здесь со всеми нами – ну что может случиться?..
Первым звоночком стала болезнь Вени Д’ркина в 1997 году, но шла борьба, было лечение, мы очень надеялись. В 99 году случилось обострение и мы делали концерты в поддержку Вени, собирали деньги, Веня был родным нам человеком. Но он ушёл, не дожив до 30 лет (онкология), а в 2004-м заболевает Сашка. И тоже будет долгое лечение, улучшение, потом наоборот…
Да нет, всё равно невозможно привыкнуть к смерти близкого человека.
Потому что умом-то понимаешь и больше уже не ждёшь.
Но у сердца, у души – времени нет.
И если кто-то вошёл в твоё сердце, то он так и продолжает жить в нём сквозь все эти годы.
И это бессмысленно, но ты скучаешь, говоришь с ним и вздрагиваешь, если вдруг увидишь кого-то похожего. Помнишь интонации и даже запах, помнишь глаза, голос, смех. Это такая странная вещь – прошло 10 лет со дня смерти Сашки, а он всё равно рядом. Потому что родные люди оставляют воспоминания не о смерти своей и не о болезни (это всё осталось в каком-то тумане), а о жизни и радости от этой жизни, и вечная благодарность тому, что у нас был этот свет.
