- - - - - -
Моя коллега рассказала о своём десятилетнем сыне, проявляющем с раннего возраста недюжий интерес к различного рода хламу, который с его точки зрения хламом не является, а представляет собой историческую ценность: старые лампы, глиняные черепки, древние монетки, часы, какие-то механизмы, найденные мальчиком на свалках аккуратно притаскиваются домой, отмываются и раскладываются по разным ящикам и пакетам и подписываются – ребёнок не просто «собирает мусор», он пытается понять и узнать про эту «пыль веков» всё возможное и даже ведёт специальную тетрадь, куда всё записывает.
– Я всё понимаю, – говорит коллега, – но я уже ЗАВАЛЕНА «пылью веков» вместе с его комнатой, балконом и выделенным сараем. Нет, сарай ещё не полностью. Но жить уже скоро будет негде.
– У тебя уникальный сын растёт! – радуюсь я. – Возможно, историк или археолог.
– Да, но на балкон выйти уже нельзя. – вздыхает коллега.
– Радуйся, что он у тебя не Эдисон и всего лишь захламляет дом, а не взрывает и не сжигает. – успокаиваю её я.
– Ой. – говорит коллега. – А он что, взрывал??
– Ещё как!..
…Итак, про Эдисона.
Эдисон не говорил до 4 лет, а в школе проучился всего три месяца. Учителя сочли его тупым и не пригодным к образованию и вернули матери, и ей пришлось продолжить его обучение самой. Она много ему читала, затем он и сам начал посещать Народную библиотеку Порт-Гурона.
В 11 лет Эдисон оглох. Сам он рассказывал, что оглох после того, как получил в ухо от кондуктора за эксперименты с фосфором, которые закончились взрывом самодельной лаборатории (ему разрешили её устроить в вагоне местного депо). Скорее всего, его глухота была результатом осложнений после скарлатины – впрочем, Эдисон утверждал, что благодаря глухоте ему не приходится тратить время на пустые разговоры.
В детстве Эдисон помогал продавать матери фрукты и овощи, потом устроился газетчиком. Позже он смекает о пользе рекламы для новостных полос и становится издателем первой поездной газеты. Продажи газет с его появлением резко возросли.
Как-то он спасет от движущегося вагона сына начальника станции, и тот в благодарность за это решает обучить Эдисона телеграфному делу. Но в вагоне, где жил юный изобретатель, от его опытов случается пожар, и его выбрасывают на улицу вместе с лабораторией.
Дальше он устраивается телеграфистом на другие станции, но практически отовсюду вылетает со свистом – после того, как в Луисвилле он испортил кабинет управляющего кислотой, горе-изобретатель был вынужден вернуться домой в Порт-Гурон.
Устроившись на работу в Бостонское отделение «Вестерн Юнион», Эдисон продолжает свои опыты с электричеством, а в 25 лет, получив первый патент на машину для регистрации голосов избирателей, Эдисон решает стать профессиональным изобретателем. И ведь стал!.. Эдисон был и остаётся самым знаменитым самоучкой в мире. В одной Америке, не считая Англии, Германии и Франции, ему выдали 1093 патента.
Эдисон никогда не учился ни в одном учебном заведении, не закончил школу и не имел аттестата, а на вопросы об образовании отвечал так:
«Меня сделала моя мать. Она была так тверда, так искренне верила в меня, что я чувствовал, у меня есть ради кого жить и я не должен её разочаровывать».
......
Коллега моя человек умный и симпатичный, и я уверена, что она, скорее, построит для сына ещё один сарай, нежели запретит ему заниматься тем, что его так интересует. Единственное, что я бы могла предложить, это пересмотреть парню ценность всей своей коллекции и с повторяющимися и наименее интересными вещами всё-таки расстаться, покуда у него нет своего личного музея. И кто знает, может быть это растёт новый Бурылин, подаривший нашему городу такую коллекцию, которой мы гордимся до сих пор? Или Генрих Шлиман, раскопавший Трою и нашедший клад? Появится ли на свете когда-нибудь второй Эдисон, я не знаю, но археологи и историки у нас в городе уже растут.
– Я всё понимаю, – говорит коллега, – но я уже ЗАВАЛЕНА «пылью веков» вместе с его комнатой, балконом и выделенным сараем. Нет, сарай ещё не полностью. Но жить уже скоро будет негде.
– У тебя уникальный сын растёт! – радуюсь я. – Возможно, историк или археолог.
– Да, но на балкон выйти уже нельзя. – вздыхает коллега.
– Радуйся, что он у тебя не Эдисон и всего лишь захламляет дом, а не взрывает и не сжигает. – успокаиваю её я.
– Ой. – говорит коллега. – А он что, взрывал??
– Ещё как!..
…Итак, про Эдисона.
Эдисон не говорил до 4 лет, а в школе проучился всего три месяца. Учителя сочли его тупым и не пригодным к образованию и вернули матери, и ей пришлось продолжить его обучение самой. Она много ему читала, затем он и сам начал посещать Народную библиотеку Порт-Гурона.
В 11 лет Эдисон оглох. Сам он рассказывал, что оглох после того, как получил в ухо от кондуктора за эксперименты с фосфором, которые закончились взрывом самодельной лаборатории (ему разрешили её устроить в вагоне местного депо). Скорее всего, его глухота была результатом осложнений после скарлатины – впрочем, Эдисон утверждал, что благодаря глухоте ему не приходится тратить время на пустые разговоры.
В детстве Эдисон помогал продавать матери фрукты и овощи, потом устроился газетчиком. Позже он смекает о пользе рекламы для новостных полос и становится издателем первой поездной газеты. Продажи газет с его появлением резко возросли.
Как-то он спасет от движущегося вагона сына начальника станции, и тот в благодарность за это решает обучить Эдисона телеграфному делу. Но в вагоне, где жил юный изобретатель, от его опытов случается пожар, и его выбрасывают на улицу вместе с лабораторией.
Дальше он устраивается телеграфистом на другие станции, но практически отовсюду вылетает со свистом – после того, как в Луисвилле он испортил кабинет управляющего кислотой, горе-изобретатель был вынужден вернуться домой в Порт-Гурон.
Устроившись на работу в Бостонское отделение «Вестерн Юнион», Эдисон продолжает свои опыты с электричеством, а в 25 лет, получив первый патент на машину для регистрации голосов избирателей, Эдисон решает стать профессиональным изобретателем. И ведь стал!.. Эдисон был и остаётся самым знаменитым самоучкой в мире. В одной Америке, не считая Англии, Германии и Франции, ему выдали 1093 патента.
Эдисон никогда не учился ни в одном учебном заведении, не закончил школу и не имел аттестата, а на вопросы об образовании отвечал так:
«Меня сделала моя мать. Она была так тверда, так искренне верила в меня, что я чувствовал, у меня есть ради кого жить и я не должен её разочаровывать».
......
Коллега моя человек умный и симпатичный, и я уверена, что она, скорее, построит для сына ещё один сарай, нежели запретит ему заниматься тем, что его так интересует. Единственное, что я бы могла предложить, это пересмотреть парню ценность всей своей коллекции и с повторяющимися и наименее интересными вещами всё-таки расстаться, покуда у него нет своего личного музея. И кто знает, может быть это растёт новый Бурылин, подаривший нашему городу такую коллекцию, которой мы гордимся до сих пор? Или Генрих Шлиман, раскопавший Трою и нашедший клад? Появится ли на свете когда-нибудь второй Эдисон, я не знаю, но археологи и историки у нас в городе уже растут.