Фаня Фельдман (будущая великая Раневская) родилась в Таганроге, в довольно обеспеченной семье, отец её был владельцем фабрики, магазина и даже парохода. У неё была старшая сестра и два брата.
Раневская говорила, что не была счастлива в родительском доме, не общалась со сверстниками и не имела подруг. В детстве она была неуклюжей, застенчивой и заикалась. А когда её отдали в гимназию, она страдала так, что родители забрали её на домашнее обучение.
«Несчастной я стала в шесть лет. Гувернантка повела в приезжий зверинец. В маленькой комнате в клетке сидела худая лисица с человечьими глазами, рядом стояло корыто, в нем плавали два крошечных дельфина, вошли пьяные шумные оборванцы и стали тыкать палкой в дельфиний глаз, из которого брызнула кровь. Сейчас мне 76 лет. Все 70 лет я этим мучаюсь», – писала Раневская в 1972 году.
В 17 лет Раневская увидела «Вишнёвый сад» на сцене МХАТа и решила стать актрисой. Записалась в частную театральную студию и начала готовиться к поступлению. Родители были против такой карьеры дочери, и Раневская, поругавшись с ними, в 1915 году уехала в Москву… где её никуда не приняли. И тогда она поступила в частную театральную школу, но деньги быстро закончились, и ей пришлось оттуда уйти. Волей случая она познакомилась со знаменитой балериной Екатериной Гельцер, которая порекомендовала Раневскую в Малаховский летний театр под Москвой и помогла начинающей актрисе пробиться в мир искусства: познакомила с Цветаевой, Мандельштамом, Маяковским, Качаловым.
В 1916 г. Раневская уезжает в Керчь, и вообще мотается по стране по разным театрам.
В 1917 семья Раневской эмигрирует во Францию, и все связи с родными на долгое время прервутся.
Возвращается Раневская в Москву только в 1931 году, где её принимают в труппу «Театра актёра», но затем она переходит в Камерный театр, а в 1935 году уходит в театр Красной Армии.
(«Я жила со многими театрами, но так и не получила удовольствия» – писала Раневская)
В 1949 Раневская уходит в театр Моссовета, где ей дали сыграть эпизод в пьесе «Шторм». Роль она переписала полностью под себя, но своей игрой так затмила всех остальных артистов, что её лишили роли.
("чё грите?..")
В 1955 актриса переходит работать в театр Пушкина, который раньше был Камерным. Здесь она проработала до 1963 года.
Слава к Раневской пришла прежде всего через кино – в 1934 году она сыграла роль госпожи Луазо в фильме «Пышка», Ромену Ролану так понравился фильм и Раневская, что его показали во Франции.
А в 1939 выходит «Подкидыш» – фраза Раневской «Муля, не нервируй меня» стала одной из самых популярных в нашей стране.
А в 1947 году выходит фильм «Золушка» – прекрасновечный и любимый всеми вот уже сколько лет.
«Там была еще такая сцена, я готовлюсь к балу, примеряю разные перья – это я сама придумала: мне показалось очень характерным для Мачехи жаловаться на судьбу и тут же смотреть в зеркало, прикладывая к голове различные перья, и любоваться собой. Но для действия мне не хватало текста. Евгений Львович посмотрел, что я насочиняла, хохотнул и поцеловал руку: «С Богом!»
(Фразу «Эх, королевство маловато… Развернуться негде!..» народ цитирует до сих пор)
Тогда же, в 1947 – Раневская играет незабвенную Маргариту Львовну в фильме «Весна». По роли она должна была всего лишь подавать завтрак своей знаменитой племяннице. В итоге эпизодическая роль опять же стала одной из самых запоминающихся в советском кинематографе.
Раневская сыграла не очень много ролей в кино, но практически каждая была выдающейся.
В театре она сыграла, практически, только одну главную роль в спектакле «Дальше – тишина…» в театре Моссовета (реж.Эфрос), партнёром её был Р. Плятт.
Ну и, понятно, все помнят мультфильм «Карлсон» и её Фрекен Бок.
Что касается личной жизни, то сама она рассказывала, что однажды хотела выйти замуж, влюбившись в одного актёра и пригласив его к себе домой. Раневская нарядилась и накрыла стол, тем более он и сам хотел прийти к ней. И он пришёл – пьяный и с женщиной. И с тех пор Раневская поставила крест на своей личной жизни.
В 60-х годах сестра Раневской, похоронив мужа, решила переехать в Советский Союз, актриса с радостью приняла её, несколько лет жила вместе с сестрой и не чувствовала себя одинокой. Но через какое-то время у Беллы обнаружили рак, Раневская водила сестру по лучшим врачам и очень заботилась о ней. Похоронила она Беллу в 1964 году.
Играть в театре Раневская перестала за год до своей смерти, она умерла 19 июля 1984 года от перенесённых инфаркта и пневмонии, не дожив один месяц до 88 лет.
Раневская с такой обострённой жалостью относилась ко всему живому, что в конечном итоге пришла к вегетарианству. «Я не могу есть мясо. Оно ходило, любило, смотрело... Может быть, я психопатка? Нет, я себя считаю нормальной психопаткой. Но не могу есть мяса. Мясо я держу для людей».
Масштаб личности Раневской, её талант не вписывался ни в какие условности и человеческие рамки. Её всегда было БОЛЬШЕ, она всегда была ЯРЧЕ, она всегда чувствовала ОСТРЕЕ. Возможно, трагедия великих людей именно в этом – мир для них слишком тесен и им слишком от всего больно, хоть и великодушие их не имеет границ.
«Если бы на всей планете страдал хоть один человек, хоть одно животное, — и тогда я была бы несчастной, как и теперь».
Раневская.
• Жемчуг, который я буду носить в первом акте, должен быть настоящим, – требует капризная молодая актриса. – Всё будет настоящим, – успокаивает её Раневская. – Всё: и жемчуг в первом действии, и яд – в последнем.
• Знаете, когда я увидела этого лысого на броневике, то поняла: нас ждут большие неприятности.
• – Как ваша жизнь, Фаина Георгиевна? – Я вам ещё в прошлом году говорила, что говно. Но тогда это был марципанчик.
• Однажды Раневская поскользнулась на улице и упала. Навстречу ей шел какой-то незнакомый мужчина.
– Поднимите меня! – попросила Раневская. – Народные артистки на дороге не валяются...
• Если у тебя есть человек, которому можно рассказать сны, ты не имеешь права считать себя одиноким...
• Что за мир? Сколько идиотов вокруг, как весело от них!
• Есть такие люди, к которым просто хочется подойти и поинтересоваться, сложно ли без мозгов жить.
• Одиночество – это когда в доме есть телефон, а звонит будильник.
• Когда мне было 20 лет, я думала только о любви. Теперь же я люблю только думать.
• Если человек тебе сделал зло, дай ему конфетку. Он тебе – зло, ты ему – конфетку. И так до тех пор, пока у этой твари не разовьется сахарный диабет.
• Жизнь моя… Прожила около, всё не удавалось. Как рыжий у ковра.
• Талант – это неуверенность в себе и мучительное недовольство собой и своими недостатками, чего я никогда не встречала у посредственности.
• Если ты ждёшь, что кто-то примет тебя "таким, как ты есть", то ты просто ленивое мудло. Потому что, как правило, "такой, как есть" - зрелище печальное. Меняйся, скотина. Работай над собой. Или сдохни в одиночестве.
• Почему все дуры такие женщины?
• Старость — это просто свинство. Я считаю, что это невежество Бога, когда он позволяет доживать до старости. Господи, уже все ушли, а я всё живу. Бирман — и та умерла, а уж от неё я этого никак не ожидала.
• Это не театр, а дачный сортир. В нынешний театр я хожу так, как в молодости шла на аборт, а в старости рвать зубы. Ведь знаете, как будто бы Станиславский не рождался. Они удивляются, зачем я каждый раз играю по-новому.
• Я родилась недовыявленной и ухожу из жизни недопоказанной. Я недо…И в театре тоже. Кладбище несыгранных ролей. Все мои лучшие роли сыграли мужчины.
• После спектакля Раневская часто смотрела на цветы, корзину с письмами, открытками и записками, полными восхищения — подношения поклонников её игры — и печально замечала: — Как много любви, а в аптеку сходить некому.
• Все приятное в этом мире либо вредно, либо аморально, либо ведет к ожирению.
• Меня забавляет волнение людей по пустякам, сама была такой же дурой. Теперь перед финишем понимаю ясно, что всё пустое. Нужна только доброта и сострадание.