Отчаявшихся. Чувствующих в душе свою обречённость.
Майкл был очень умён. Добр. С прекрасным чувством юмора. С ним было легко. Он умел любить и отдавать. Умел придумывать. Не боялся показаться смешным. Глубоко чувствовал. Его любили.
Я его знаю очень много лет, и мне всегда казалось, что он существует на какой-то грани, мне было тревожно за него. Но, несмотря на это, мне казалось, что жить он будет долго. Ну так бывает, мало ли… «Скорая», сердце, откачали, опять побежал. Три дня не спит, пишет мне в личку: «не могу спать, много работы». Или: «никакого сна, ищу где заработать». Затем: «Я придумал один такой проект»… Он всё время придумывал какие-то такие проекты. Он о музыке знал на две жизни вперёд. И голос его, само интонирование было музыкально. Ему шло его имя – Миша. Но для нас он был Майкл.
Мы познакомились, когда он однажды с нашими ивановскими поэтами забурился ко мне домой. Поэты сидели на кухне и ждали, когда я уложу детей. А потом мы долго сидели, пели, что-то выпивали, говорили о музыке и о жизни, читали друг другу стихи. Это было вольное время без денег, телефонов и интернета, когда единственной возможностью общения было ходить друг к другу, и даже без всяких предупреждений. Это было время свободных маршрутов.
Как-то несколько лет назад Майкл вышел ко мне с идеей написать книгу воспоминаний об ивановских поэтах, музыкантах, художниках, журналистах – ведь мы все были друг с другом связаны, целая эпоха! И все мы были братья и очень любили друг друга.
Мы начали обсуждать, кого можно подключить к воспоминаниям. Тут же возникли имена Яна Бруштейна (у Яна на телекагале "Барс" многие работали в то время), Ауге, Ломоскова, ряда других… Кто что может вспомнить о том времени и о конкретных людях и написать – вот такая была затея. И я ему ответила ещё: «Вот выйдем на пенсию, Майкл, и будем писать про ивановский бомонд и всю тусовку»…
Но Майкл больше ничего не напишет, и здесь мы больше не встретимся... И это очень больно понимать... Вчера, во сне, он ушёл туда, к неосторожным и прекрасным братьям своим, которые тоже ушли, и так рано ушли, и которых он очень любил. А там их уже немало…
Кого ты Там будешь продюсировать, Майкл, чьи концерты?.. В чём ты был прав, а в чём навсегда уже нет, чем успокоится больная и мятущаяся душа твоя?.. Не знаю, кто ответит… Разве что Егор Летов, на песню которого ты как-то дал мне ссылку:
«Это знает моя Свобода
Это знает моя Свобода
Это знает моё Поражение
Это знает моё Торжество...»
(на фото: Миша Якобсон, он же Майкл Морозов)
